Ханверди Турабоглу

 

 ПОЭЗИЯ ЖИЗНИ И ЖИЗНЬ ПОЭЗИИ

 

Перевод Сиявуша Мамедзаде

 

 

полифонии творческого мира Фикрета Годжи, среди множества достойных Я тем, мы остановимся на поэтических раздумьях лирического героя о х началах бытия, о судьбе, о назначении человека, его нравственных устоях, о cовести, долге, о родине, об узах, связующих жизнь души и жизнь природы. 1орою кажется, что герой его лирических исповедей в одиноких полночных ях хочет отрешиться от бремени бушующего, бурного Моря Снов, несущего в тяжесть зловещих, роковых мгновений Яви, уйти, убежать от магических чар непокоя, причиняющего и порождающего потрясения Души. И на мгновенном на и Яви он стремится всмотреться, проникнуть в существо событий и явлений. в этом виртуальном пространстве, на "экране", возникающем в недрах бдяшего в, во  чреве  Сна,   он   ощущает  свое  запредельное   отсутствие   в  живой 1еской жизни:

                  Ночью

               украдкой вползает в жизнь мою

                   украденный мой сон,

и снится мне в полночной тишине,

как в свете дня,

что нет меня...

Но это приснившееся отсутствие мнимо и условно. В туманном смешении времен и пространств Земной Шар видится "ковчегом малым в безмолвии глубоких бездн".

И в этом ковчеге

...горят огнем

и твердь,

и окоём,

земля

и небеса...

И на ресницах слезы, -

горят огнем мечты и грезы,

В огне пред нами жизни всей стезя.

Отрава падает нам на ресницы, брови,

И дуют вихри странные, багровые...

Почему это происходит? В чем суть этой мрачной фантасмагории?

Поэт заостряет наше внимание на болевых трагических моментах бытия современного человечества.

В другом стихотворении лирический герой обозревает человеческую жизнь с высот истинной человечности, очерчивая обобщенный портрет человека во всех нюансах, в "светотени" лучших и ущербных качеств. Каждый свой шаг на жизненной стезе человек должен (призван) соотносить и поверять пониманием своего высшего предназначения. И в интонацию монолога Человека вторгается сарказм:

Любой мой шаг был верен до конца.

Вдобавок произвел

я ложь, и произвол,

и ядерную бомбу -

в пылу неистовом

самоубийственном.

В закономерностях мироздания, в движении светил, в круговращении земли поэт (его лирический герой) видит сокровенный смысл, необходимость. Вращение ■ преображение, обновление, проявление связи между Небом и Землей, Шар Земной "обрел пристанище в звучании звезд", и все сущее на планете - стихии, люди, мечтанья и любовь - движимы и возрождаются заново этой сакральной связью.

Если Земля перестанет кружиться,

она запылится,

если Земля не кружит -

как она звезды услышит?

Если Земля не вертится -

в правде мечта разуверится.

Если Земля не вращается,

море с волной распрощается,

люди зачахнут в безветрии,

ветры умрут в безмолвии, грозы умрут без молнии. Матерь-Земля закружилась, силой любви упрямой, в лоне лелея Адама...

С другой стороны, в поэтическом осмыслении Фикрета Годжи Человек, уснувший в объятьях блаженной тишины, и Земля предстают в гармоническом согласии, как планета-мать, "лелеющая свое усталое дитя".

...Лежу на берегу...

И боль испаряется,

и тает усталость моя.

Как хорошо, что кружится Земля...

Лирический герой поэта при мысли об избранном жизненном поприще, ставшем для него призванием, "обрекает" себя самого на участь стражника-хранителя "отчего очага, материнской колыбельной", и черпает в этом утешение.

Размышляя о быстротечности бытия, отпущенного земного срока, лирический герой поэта приходит к выводу, что жизнь со всеми ее бурями, невзгодами, треволнениями. - это благо, дар до самого конца; он готов испить полную чашу бытия, заже сам уход в небытие, "как шербет".

Жизнь предстоит дорогой с памятными вехами, следами радости и печали, и человек возвращается к этим вехам.

К "поре пробужденья", "к остановке, где сходил...", к "ступеням, по которым восходит..."

Любовь, по образному представлению лирического героя, - счастливый, благой дар судьбы, сотканный из света, взлет духа, проявляющего высшие, благородные качества личности. И человек призван беречь это высокое состояние духа, хранить нравственные ценности, которые несет любовь в себе.

Есть в любви высокое свечение,

Душ и чувств прекрасное стремленье,

Есть в любви магическая боль,

И горька, и сладостна любовь,

Не унизь себя, влачась за нею тенью,

И да будет в радость нам любовь...

Любовь - "богоданный дар", и не стоит опасаться ее стихии, ее терзаний. Потому От любви не ищут исцелеиья...

Через всю поэзию Фикрета Годжи проходят нравственная нота, мотив Совести, как мерила поведения, индикатора духовной чистоты, правдивости, честности, чувства хрупкого, тонкого, ранимого.

 

Совесть - знак предчувствия стыда.

Совесть - одинокая всегда. В

мешивающаяся иногда В ваши незавидные дела,

В наущенья подленького зла...

Ей порой беду не превозмочь.

Значит, вам придется ей помочь...

 

Отсюда и постоянная мысль о работе души, о душевной чуткости ко всему сущему на земле, к бессловесным созданиям природы, например, к цветам, которые предстают одушевленными существами, и их можно погубить даже холодным взглядом, грубым жестом, недобротой в мыслях и в поведении...

Так ранимы нежные цветы!

И от взора жесткого - увянут.

Словом гневным разразишься ты, -

Прослезятся очи их...

Тихо снег повалит... Полог снежный -

Знак их смерти вкрадчивой и нежной...

Казалось бы. традиционные образы - цветы, соловьи... Но вот как предстают они под пером поэта:

Красота цветка - его убийца. Трели соловья - его темница.

Одушевляется природа и в других поэтических пейзажах Фикрета Годжи. Вот осень: увяданье, слабеющий, убывающий свет солнца, и листья, тронутые тленьем. Осень ассоциируется обычно с минорным настроем, но у Фикрета, его лирического героя встреча Осени и Солнца обнажает сокровенное желание умирающих листьев уподобиться могучему животворному светилу.

Чтоб сравниться с солнцем,

листья

Но не засветились, от них только тени...

В лирике Фикрета Годжи пронзительно звучит тема родины, кровной связи с родной землей; он глубоко и впечатляюще передает и чувство ностальгии - тоску человека, оказавшегося в разлуке с отчизной.

Странников усталые глаза

Жаждут хоть минутного забвенья,

Встречи с родиной в наплывах сновиденья...

художественном преломлении глобально значимых проблем.

индивидуальным стилем, образом мышления, оригинальностью талантливых воплощений, поэзии, снискавшей всенародное признание и завоевавшей международную аудиторию.

 

 Литературный Азербайджан, 2005, 4, стр. 89-92